Это четвертая и последняя часть серии статей, в которой кратко резюмируется работа Карла Менгера «Основания политической экономии». Она охватывает шестую, седьмую и восьмую главы книги и выстраивает теоретическую основу вокруг товара и денег.
Содержание:
Глава VI – Потребительная и меновая ценность
1. Сущность потребительной и меновой ценности
Когда люди глубже понимают свои экономические интересы и начинают обмениваться благами, возникает ситуация, при которой обладание неким экономическим благом даёт своему владельцу возможность приобретать любые другие блага посредством обмена. Когда это происходит, то больше не требуется иметь в своём распоряжении какие-то определённые блага, которые непосредственно необходимы для удовлетворения конкретных насущных потребностей.
Как мы знаем, чтобы представлять некую ценность, благо должно удовлетворять те потребности, которые остались бы неудовлетворёнными при отсутствии у нас данного блага. Но каким бы образом это ни происходило, прямым или косвенным (посредством обмена на другое благо), в принципе неважно, когда само существование ценности у этого блага находится под вопросом. Мы называем ценность в первом случае потребительной, а во втором – меновой.
2. Отношение между потребительной и меновой ценностью благ
В экономике изолированных домохозяйств экономические блага для всех хозяйствующих субъектов, владеющих ими, либо имеют потребительную ценность, либо вообще не представляют ценности как-таковой. Но даже в обществе, в котором широко развита торговля, можно заметить экономические блага, не представляющие меновой ценности для владеющих ими хозяйствующих субъектов, в то время как потребительная ценность этих благ для них не подлежит никакому сомнению. Менгер приводит несколько примеров таких благ: костыли сильно искалеченного человека, заметки, которыми может воспользоваться только их автор, фамильные документы и много других им подобных благ. В развитом обществе часто наблюдаются отношения противоположного характера. Очки и оптические инструменты, хранящиеся на сладе у торговца оптическими товарами, как правило, не имеют для него никакой потребительной ценности, также, как её не имеют и хирургические инструменты для тех, кто их производит и продаёт, точно также, как для книготорговцев книги на иностранных языках, понятных только немногим учёным. Но все эти блага, несомненно, имеют для вышеназванных лиц ценность меновую. Во всех случаях, когда благо имеет и потребительную и меновую ценность для своего обладателя, экономической ценностью будет та, которая наиболее важна для него.
3. Изменения в экономическом «центре тяжести» ценности благ
Одной из самых важных задач, стоящих перед хозяйствующими субъектами, является выявление экономической ценности благ – то есть определение которая из двух, потребительная или меновая ценность представляет для них экономическую ценность. Очевидно, что всё, способствующее снижению для нас потребительной ценности блага, может привести к тому, что экономической ценностью станет меновая, а всё, что повышает потребительную ценность, в свою очередь, может отодвинуть его меновую ценность на задний план. Увеличение же или уменьшение меновой ценности блага может привести, при прочих равных условиях, к противоположному эффекту. Главными причинами изменений экономической формы ценности согласно Менгеру являются:
(1) Изменения в значимости для хозяйствующего субъекта, владеющего благом, удовлетворения тех или иных потребностей, которым благо служит, поскольку это обусловливает увеличение или уменьшение потребительной ценности последнего. Например, если человек теряет вкус к потреблению табака или вина, то имеющиеся у него запасы вина или табака, приобретут для него меновую ценность, как преобладающую.
(2) Изменения в свойствах блага могут изменить центр тяжести его экономической важности для владельца, если его потребительная ценность также меняется в следствие этого, в то время как, меновая ценность либо остаётся прежней, либо также увеличивается или уменьшается, но не так значительно, как первая. В качестве примера Менгер упоминает, что платья, лошади, собаки, кареты и подобные предметы обычно полностью теряют свою потребительную ценность для богатых людей, если в их внешнем виде обнаруживается какой-либо дефект. И хотя их меновая ценность тоже понижается, она приобретает более важное значение, так как потеря в потребительной ценности более важна для таких людей, нежели снижение их меновой ценности. Другой пример – рестораторы или продавцы бакалейных товаров могут использовать продовольственные продукты, внешний вид которых возможно имеет некий изъян, для собственного потребления, так как такие блага почти совершенно теряют свою меновую ценность, в то время как потребительная зачастую остаётся неизменной, или же понижается не так сильно.
(3) Изменения в количестве благ в распоряжении хозяйствующих субъектов несомненно может сместить акценты экономического значения ценности этих самых благ. Увеличение количества благ, имеющихся у человека, почти всегда приводит к уменьшению для него потребительной ценности каждой единицы блага, а меновая ценность наоборот становится более важной. В случае уменьшения количества блага имеет место противоположное соотношение. Пример: Для первого имеющегося апельсина ведущую роль зачастую будет иметь потребительная ценность, в то время как для десятого доминирующей, скорее всего, будет меновая ценность, и, таким образом, он может быть обменен на яблоко, даже если человек предпочитает яблокам апельсины.
Глава VII – Учение о товаре
1. Понятие «товар» в обыденном и научном смысле
В экономике отдельного домохозяйства производительная деятельность направлена только на производство благ, нужных для собственного потребления. Ввиду своеобразной природы этой формы хозяйствования естественным образом исключается производство благ для последующего обмена. Само собой разумеется, что разделение труда в пределах изолированного домохозяйства остаётся весьма ограниченным.
Менгер утверждает, что можно считать, что народ сделал свой первый шаг в экономическом развитии, когда лица, приобретшие определённый навык, предлагают свои услуги обществу и обрабатывают сырьё, предоставленное им другими людьми, за некое вознаграждение. Например, ремесленник может брать куски глины у своих заказчиков и делать им за плату глиняные чашки. Новым шагом по пути экономического развития можно считать ситуацию, когда ремесленники сами начинают закупать сырьё для своей продукции, даже если они все ещё производят товары по заказу потребителей.
Производство продукции на заказ требует времени, и это обстоятельство привело к изготовлению товаров про запас для возможной продажи в будущем. Возвращаясь к нашему примеру, ремесленник будет иметь запас чашек на складе для того, чтобы быть в состоянии удовлетворять запросы покупателей сразу по мере их возникновения. Этот способ обеспечения общества приводит в конечном итоге с одной стороны к фабричному производству, а с другой – к покупке потребителем готовых (конфекционных) товаров. Такие изделия, которые производитель или торговец-посредник держит наготове для продажи, называются товарами. В его общепринятом значении употребление этого термина обычно ограничивается движимыми материальными благами (за исключением денег).
Чем выше уровень развития цивилизации, достигнутый народом, и чем более узконаправленным становится производственная деятельность каждого хозяйствующего субъекта, тем чаще встречаются основания для возникновения экономических отношений по обмену благами между хозяйствующими индивидами, и тем больше становится абсолютное и относительное количество этих благ, которые в любой момент имеют характерные особенности товара. Пока, в конечном итоге, экономические выгоды, которые можно извлечь от реализации этих отношений, не станут достаточно значительными, чтобы вызвать появление особого класса хозяйствующих субъектов, который занимается обменными операциями в интересах общества, и кто получает за это вознаграждение в виде части прибыли от торговли. Это конечно же торговцы и купцы, а в нынешних реалиях — просто владельцы магазинов.
Характер товара – это не нечто свойственное какому-либо благу по умолчанию, не некое его качество, а всего лишь особое отношение блага к человеку, в чьём распоряжении это благо находится. Благо теряет свою товарную сущность, если хозяйствующий субъект, владеющий им, отказывается от намерения избавиться от него, или же это благо попадает в руки людей, которые не планируют в последствии его обменивать, а собираются его использовать для собственного употребления. Менгер приводит несколько примеров для пояснения этих отношений: шляпа и шёлковая материя, выставленные шляпником и торговцем тканями на продажу в своих лавках, являются примерами товаров. Но они немедленно перестают быть таковыми, если шляпник вдруг решает использовать шляпу сам, а торговец тканями преподнести шёлковую ткань в подарок своей жене. Упаковки сахара или апельсины являются товарами в магазине торговца бакалеей, но они теряют характер товара, как только переходят в руки потребителей. Поэтому товарный характер – это не какое-то особенное свойство благ, но, по обыкновению, является лишь временной связью между благами и хозяйствующими субъектами. Как только они достигают своего экономического предназначения, они перестают быть товарами и становятся предметами потребления. Но в тех случаях, когда этого не происходит, как это часто бывает, например, в случае золота, серебра и т.д., прежде всего в форме монет, они продолжают оставаться «товарами».
На основании этого, по словам Менгера, можно сделать два вывода: (1) часто высказываемое утверждение о том, что деньги являются «товаром», совершенно никак не объясняет уникального положения денег среди товаров; (2) точка зрения тех, кто отрицает товарный характер денег, поскольку «деньги как таковые, особенно в форме монеты, не служат никаким целям потребления», несостоятельна просто потому, что этот же самый аргумент может быть выдвинут против товарного характера всех других благ, даже если бы мы проигнорировали тот факт, что существует ошибочное представление о важной функции денег, которое заключается в предположении, что они не потребляются.
2. Пригодность товаров для продажи
А. Внешние факторы, ограничивающие продаваемость товаров.
С точки зрения Менгера продаваемость товаров (лёгкость, с которой товар может быть куплен и продан) ограничена четырьмя факторами:
(1) Их реализуемость ограничена в отношении круга лиц, которым можно сбыть товары. Собственник товаров не сможет продать их любому человеку по своему выбору. Всегда есть определённый круг хозяйствующих субъектов, которым только и можно сбыть товар. Владелец не имеет никаких шансов продать свои товары тем людям, которые в нём не испытывают никакой потребности, а также тем, кто в силу правовых или физических причин лишены возможности их приобрести, и ещё тем, кто банально не знает о появившейся возможности обмена, и, наконец, любому, для кого предлагаемое количество рассматриваемого товара не представляет эквивалента большему количеству предоставленного за него в обмен блага, чем для первоначального владельца товара. Менгер приводит сравнение количества людей, которым можно продать хлеб и мясо, с тем количеством, кому можно сбыть астрономические инструменты. Или число людей, которые покупают вино и табак, с числом людей, приобретающих сочинения на санскрите.
(2) Реализуемость товаров ограничена географической областью, где они могут найти сбыт. Для того, чтобы продать товар в какой-либо местности, необходимо, чтобы были удовлетворены два условия: (а) не должно быть физических или правовых препятствий к перевозке данного товара в эту местность и продажи его там, и (б) чтобы связанные с перевозкой расходы и издержки не превышали той выгоды, которая может быть получена от ожидаемой возможности обмена. Такой дешёвый, но довольно тяжёлый товар, как лесоматериалы, может оказаться невыгодным для транспортировки на рынок, находящийся очень далеко от места его происхождения.
(3) Объём сбыта товаров ограничен в количественном отношении. Согласно Менгеру: Издатель сочинения о языке индейцев тупи может рассчитывать на продажу, скажем, 300 экземпляров при умеренной цене за книгу. Но и при минимальной цене её сбыт не превысит 600 экземпляров. Научно-популярные издания, напротив, могут достичь продаж в 20-30 тысяч книг или даже более.
(4) Наконец, реализуемость товаров зависит также от временных промежутков, в течение которых возможен их сбыт. Потребность в одних благах возникает только зимой, на другие – спрос появляется только летом. Менгер приводит несколько примеров благ такого рода: отпечатанные программы предстоящих празднеств или каталоги выставок картин и даже в известном смысле журналы и модные предметы. На самом деле, все скоропортящиеся товары по своей природе ограничены коротким сроком реализации. К этому мы должны добавить, что хранение запаса товаров на складе обычно также накладывает значительные экономические издержки на их владельца. Влияние складских сборов, затрат на ответственное хранение и т.д., оказываемое на ограниченность реализуемости товаров по времени, аналогично влиянию расходов на перевозку грузов и других транспортных затрат на территориальные ограничения их продаваемости.
B. Различные степени продаваемости товаров.
Как мы уже выяснили, товар – это экономическое благо, предназначенное для продажи. Хозяин товара намерен его продать, но отнюдь не за любую цену. Владелец магазина часов, по утверждению Менгера, мог бы распродать весь свой ассортимент практически в любой ситуации, которую можно себе вообразить, если бы он был готов продавать часы по достаточно низкой цене. Торговец кожей мог бы также быстро избавиться от своих запасов, если бы был готов продавать кожаные изделия по разорительным для себя ценам.
Базары, ярмарки, биржи, периодические публичные аукционы (как например в больших морских портах) и тому подобные общественные учреждения имеют своей целью объединение всех лиц, заинтересованных в оценке стоимости товара, в определённом месте для обеспечения установления экономически выгодной цены. Поэтому товары, для которых существует урегулированный рынок, обычно могут быть без труда проданы их владельцами по ценам, соответствующим общей экономической ситуации. И наоборот, товары, не имеющие хорошо организованных рынков, зачастую продаются по несообразным ценам, а порой и вовсе не могут быть реализованы.
Первой причиной различий в способности товаров к сбыту, чему мы уже были свидетелями, является то обстоятельство, что число лиц, которым товар может быть продан, бывает иногда большим, а временами меньшим, и что места сосредоточения лиц, заинтересованных в установлении цены на товары, иногда лучше, а порой хуже организованы.
Второй причиной различий в продаваемости товаров выступает географический фактор. То есть, ареал продажи товаров может быть уже или шире. Также, для одних товаров может иметься масса магазинов, торгующих ими по экономически привлекательным ценам, а для других – лишь несколько торговых точек. Владельцы товаров из первой категории могут продавать их по своему усмотрению во множестве мест по выгодным ценам, в то время как владельцы товаров из второй категории – только в нескольких местах при ограниченном рынке сбыта в узкой торговой зоне.
В-третьих, по отношению к некоторым товарам существует оживлённая и правильно поставленная спекулятивная торговля. Она поглощает любое появляющееся на рынке количество таких товаров, когда бы они не появились. Напротив, в торговом обороте других товаров спекуляция либо совсем не имеет места, либо присутствует, но в гораздо меньшей степени, так что при переизбытке предложения подобных товаров, или цены на них очень быстро падают, или они увозятся на склады нераспроданными. Блага первого рода можно продать всегда и в каком угодно количестве с небольшими уступками в цене, тогда как владельцы товаров, для которых отсутствует спекулятивная торговля, или совсем не в состоянии сбыть его в количестве, превышающем текущую потребность рынка, или всё же продают его, но только с очень большими убытками.
И наконец, есть товары, для которых существуют практически непрерывно действующие рынки. Ценные бумаги и ряд сырьевых товаров могут продаваться каждый день в местах, где существуют товарные биржи. Однако есть товары и другого рода, торговля которыми происходит всего два или три дня в неделю. Ещё обычно проводятся еженедельные рынки зерна, ежеквартальные ярмарки промышленных товаров, и несколько так называемых ежегодных ярмарок для лошадей и другого домашнего скота и т.д.
C. Средство обращения товаров.
В предыдущих разделах Менгер объяснил общие и конкретные причины различий в продаваемости товаров. На этом этапе можно было бы склониться к мысли, что проблема большей или меньшей лёгкости, с которой товары могут переходить из рук в руки, уже решена, так как прохождение товара через нескольких покупателей просто состоит из ряда отдельных сделок. Также можно было бы предположить, что товар, который может быть без труда передан из рук его владельца какому-нибудь другому хозяйствующему субъекту, должен так же легко перейти из рук второго владельца в руки третьего и т.д. Однако, как показывает практика, это относится далеко не ко всем товарам.
Некоторые товары обладают практически одинаковой реализуемостью в руках любого из хозяйствующих субъектов. В качестве примера Менгер приводит золотые самородки. Они могут менять владельцев без какой-либо потери своей реализуемости. Для продажи некоторых других товаров могут потребоваться специальные знания, навыки, разрешения или государственные лицензии, полномочия и т.д. Поэтому хозяйствующий субъект, не выполнивший вышеперечисленные необходимые условия, просто-напросто не сможет торговать такими товарами.
В конечном счёте ясно, что товары, круг потребителей которых довольно мал, географический ареал продаж ограничен, которые могут сохраняться лишь в течение короткого времени, и т.д., лишены свободы обращения. В этом отношении, мы приходим к выводу, что для того, чтобы товар мог свободно циркулировать, он должен обладать способностью к сбыту в самом широком смысле этого понятия для каждого из хозяйствующих субъектов, через чьи руки он проходит. Причём реализуемостью не в одном каком-то аспекте, а по всем четырём рассмотренным выше признакам.
Глава VIII – Учение о деньгах
1. О сущности и происхождении денег
На ранних этапах развития торговли, когда хозяйствующие субъекты только начинают постепенно осознавать экономические выгоды, которые могут быть получены, благодаря возможностям обмена, их внимание направлено только на самые очевидные из таких возможностей. При рассмотрении тех благ, которые он приобретёт в результате торговли, каждый человек принимает во внимание только их потребительную ценность для самого себя. Следовательно, фактически осуществляемые обменные операции ограничиваются сценариями, когда у одних хозяйствующих субъектов есть во владении некие блага, чья потребительная ценность для них меньше потребительной ценности благ, находящихся у других хозяйствующих субъектов, которые имеют противоположное мнение о ценности тех же самых благ для себя. Менгер приводит следующий пример: у А. есть меч, который имеет для него меньшую потребительную ценность, чем плуг, который есть у Б. В то же самое время, для Б. его плуг представляет меньшую потребительную ценность, чем меч, находящийся у А. В начале все фактически осуществляемые обменные операции ограничиваются случаями такого рода.
Нетрудно заметить, что в действительности количество производимых обменов на этих условиях будет весьма ограниченным. И как же часто происходят такие совпадения, когда некое благо, имеющееся у одного человека, ценится им меньше в потребительном плане, нежели какое-то благо, находящееся у другого, кто в это же самое время оценивает их совершенно противоположным образом? И даже при наличии такой ситуации, насколько в действительности велика вероятность того, что эти два индивида всё-таки встретятся для совершения обмена? Например, у А. есть рыболовная сеть, которую он хотел бы обменять на некоторое количество пеньки. И для того, чтобы такой обмен произошёл, не только необходимо чтобы нашёлся другой хозяйствующий субъект, скажем Б., который был бы готов обменять запрашиваемое количество пеньки на рыболовную сеть А., но, и чтобы эти два хозяйствующих субъекта встретились друг с другом.
Чтобы дополнительно проиллюстрировать вышеописанные трудности, Менгер приводит ещё один пример. Предположим, что кузнец эпохи Гомера изготовил для медных доспеха и хочет обменять их на медь, топливо и пищу. Он отправляется на рынок и предлагает свои товары в обмен на желаемые блага. Он, несомненно, был бы очень доволен, встретив там людей, желающих приобрести его доспехи, и в то же время, имеющих на продажу всё то сырьё и продукты, в которых он нуждается. Но это, очевидно, простая случайность встретить среди небольшого числа людей, которые желают в любое время приобрести такой специфический товар, как доспехи, именно тех, кто предлагает именно тот товар, который нужен ему самому. Напротив, обладание другими товарами значительно облегчило бы ему поиск людей, предлагающих необходимые ему товары. Во времена Гомера, по утверждению Менгера, скот часто был самым продаваемым из всех товаров. Таким образом, даже если оружейник уже достаточно обеспечен скотом для своих прямых потребностей, он бы действовал неэкономично, если бы не продал свои доспехи за некоторое дополнительное количество голов скота, которое он затем мог бы использовать для приобретения нужных ему товаров.
По мере того, как каждый хозяйствующий субъект становится всё более осведомлённым о своих экономических интересах, он начинает руководствоваться именно ими, без какого-либо соглашения, без принуждения на законодательном уровне, и даже без учёта общественных интересов, чтобы отдавать свои товары в обмен на другие, более продаваемые товары, даже если он в них не нуждается для удовлетворения каких-либо своих насущных потребностей. Таким образом, с развитием экономических отношений мы можем наблюдать следующий интересный феномен, когда некоторые виды благ, особенно те, которые наиболее легко продаются в любое время и в любом месте, становятся принимаемыми всеми в процессе торговли, и, соответственно, могут быть отданы в обмен на любые другие товары. Такие экономические блага мы как раз и называем деньгами.
В пределах государства правовая система обычно оказывает влияние на денежный характер товаров, хоть и небольшое, но отрицать которое невозможно. Происхождение денег (в отличие от монеты, которая представляет лишь одну из разновидностей денег), как мы уже видели, совершенно естественно, и, следовательно, демонстрирует подверженность влиянию законодательства только в исключительно редких случаях. Деньги – это не изобретение государства. Это не продукт законотворчества. Для их существования даже не требуется официального разрешения от политической власти. Определённые товары взяли на себя роль денег вполне естественным образом, в результате экономических отношений, независящих от государственной власти.
2. Виды денег, присущие разным народам в разные исторические периоды
Как мы уже выяснили в ходе наших рассуждений, деньги не являются ни результатом соглашения хозяйствующих субъектов, ни продуктом законодательных актов. Они – не чьё-то изобретение. По мере осознания своих экономических интересов хозяйствующими субъектами, они повсеместно приходили к пониманию того, что обмен товаров с меньшей способностью к сбыту на товары, обладающие большей продаваемостью, приближает их к удовлетворению их насущных потребностей. Таким образом, благодаря прогрессивному развитию экономики, во многих цивилизациях независимо друг от друга появились деньги.
В самые ранние периоды экономического развития, скот, по-видимому, был самым продаваемым товаром среди большинства народов древнего мира. Домашний скот составлял основу богатства кочевников и народов, переходящих от кочевого образа жизни к аграрному обществу. Торговля и коммерция древних греков не оставила никаких следов чеканных денег вплоть до гомеровских времён. Всё ещё преобладал меновой характер торговли. Стада составляли богатство людей, платежи производились скотом, в нём выражались цены товаров и взимались штрафы. Менгер также приводит несколько других примеров использования скота в качестве денег.
Постепенное образование городов, в которых проживает население, занятое главным образом в промышленности, должно было привести к одновременному снижению рыночной привлекательности крупного рогатого скота и повышению продаваемости многих других товаров, особенно используемых металлов. Ремесленник, вступающий в обмен товарами с крестьянином, конечно мог принять в качестве оплаты скот, но в весьма редких случаях, и то в виде исключения. Для городского жителя даже временное владение скотом привносило не только неудобства, но и значительные экономические издержки, такие как затраты на его содержание и кормление. Скот постепенно изживал себя как самый продаваемый товар, затем как экономическая форма денежных средств, и в конце концов перестал быть деньгами вообще.
Среди металлов, которые поначалу преимущественно обрабатывались людьми из-за их лёгкости добывания и ковкости, были медь, серебро, золото, а в некоторых случаях и железо. Переход на новые деньги проходил довольно гладко, когда в этом появилась необходимость, так как металлические изделия и сам необработанный металл в слитках уже несомненно повсеместно фигурировали в качестве денежных средств, наряду с домашним скотом, для осуществления мелких платежей. Этот переход, конечно же, произошёл не мгновенно и не одинаково у разных народов. Параллельно с более новым стандартом металлических денег ещё долгое время использовался старый, использовавший домашний скот в качестве денежных средств, прежде чем новый стандарт полностью не вытеснил его из обращения.
То, что, например, соль и рабы в Центральной Африке, плитки воска в верховьях Амазонки, треска в Исландии и Ньюфаундленде, табак в Мериленде и Вирджинии, сахар в английской Вест-Индии, слоновая кость в окрестностях португальских колоний, взяли на себя функции денег, объясняется тем фактом, что все эти блага составляли основу экспорта в этих местах. Благодаря этому факту они, также, как и пушнина среди племён-охотников, приобрели значительную рыночную привлекательность.
Таким образом, деньги предстают перед нами в своих различных по месту и времени формах, не как результат какого-то соглашения, законодательного принуждения или простой случайности, но как естественный продукт различий в экономическом положении разных народов в одно и то же время, или одного народа в разные периоды его истории.
3. Деньги, как «мерило цен» и как наилучшая экономическая форма накопления меновых ценностей
Поскольку прогрессивное развитие торговли и функционирование денежных средств порождают экономическую ситуацию, в которой товары любых видов обмениваются друг на друга, и из-за того, что под влиянием конкуренции границы, в которых формируются цены, становятся все более узкими, довольно легко возникла идея, что все товары в данном месте и в данное время будут находиться в определённых ценовых отношениях друг с другом, на основании которых они и могут быть обменены друг на друга по желанию.
Однако рассуждая о теории цен, Менгер показал, что нигде в человеческой экономике нельзя найти эквивалентов благам в объективном смысле этого термина, и что вся теория, представляющая деньги как «меру меновой ценности» благ, обращается в ничто, так как само основание теории является ошибочным.
Действительно, различные экономические цели в практической жизни вызвали необходимость более точного определения стоимости, особенно её оценки в денежном выражении. В тех случаях, когда требуется только приблизительная точность оценок, средние цены могут надлежащим образом служить основой оценки, поскольку они, как правило, являются наиболее подходящими для этой цели. Но очевидно, что этот метод оценивания благ должен оказаться совершенно недостаточным и даже неправильным везде, где требуется более высокая степень точности. Когда необходима точная оценка стоимости благ, следует рассмотреть три момента, в зависимости от намерений лица, производящего оценку. Он должен сосредоточить своё внимание на следующих проблемах: (1) выявление цены, по которой могут быть проданы определённые блага в случае появления их на рынке, (2) определения цены, по которой на рынке можно купить блага определённого вида и качества, и (3) количества товаров или суммы денежных средств, которая была бы эквивалентна в глазах этого конкретного человека, какому-то благу или, точнее, количеству этого блага.
Основой для составления первых двух оценок может служить уже вышесказанное. Ценообразование всегда происходит между двумя крайними пределами, низший из которых можно назвать ценой спроса (ценой, по которой товар хотят купить на рынке), а высший – ценой предложения (ценой, по которой товар предлагается к продаже на рынке). Первая цена, как правило, будет основанием для составления первой оценки, а вторая – для второй. Третья оценка является более сложной, потому что здесь следует принять во внимание особое положение, занимаемое в экономике соответствующего хозяйствующего индивида благом или конкретным количеством блага, эквивалент которого (в субъективном смысле слова) требуется определить.
Хотя теория «меновой ценности» в целом и, как необходимое следствие, теория денег как «меры меновой ценности», в частности, должна быть признана несостоятельной после всего сказанного. Исследование природы и функции денег, тем не менее, учит нас тому, что различные оценки, которые мы только что обсуждали, по большей части целесообразнее всего производить в денежном выражении. Цель первых двух оценок – определить количество благ, за которое можно было бы на данном рынке и в данный момент купить или продать какой-либо товар. И этим количеством благ, если предполагаемые сделки в действительности осуществятся, будут деньги. Знание сумм денег, за которые товар может быть куплен или продан, естественно, является непосредственной целью экономической задачи оценки стоимости.
Если подытожить сказанное, то можно сделать вывод о том, что товар, ставший деньгами, также является товаром, в котором оценочная стоимость отвечает практическим задачам экономических субъектов и в котором наиболее целесообразно производить накопление средств для последующего обмена. Металлические деньги в значительной степени отвечают этим задачам. Однако представляется столь же очевидным, что функции «меры ценности» и «хранилища ценности», не должны приписываться деньгам как таковым, поскольку эти функции носят просто случайный характер и не являются существенной частью концепции денег.
4. Монета
Из более ранних рассуждений о природе и происхождении денег следует, что драгоценные металлы естественным образом стали экономической формой денег в цивилизациях. Но использование драгоценных металлов в денежных целях сопровождается некоторыми недостатками, устранение которых должно было быть предпринято экономическими субъектами. Основными недостатками, связанными с использованием драгоценных металлов в денежных целях, являются: (1) трудность определения их подлинности и степени чистоты (пробы) и (2) необходимость разделения твёрдого материала на части, для каждой конкретной сделки соответственно. Эти трудности не могут быть легко преодолены без потери времени и других экономических издержек.
Проверка подлинности драгоценных металлов и степени их очистки требует использования химических реактивов и особого квалифицированного труда, поскольку она может проводиться только специалистами в этом деле. Работа по разделению металлических брусков на более мелкие куски определённого веса, требуемого для каждой конкретной сделки, представляет собой операцию, которая из-за необходимой точности, не только требует высококвалифицированного труда, временных затрат и точных инструментов, но и сопровождается не менее существенной потерей самого драгоценного металла (из-за утраты металлических опилок и в результате многократной плавки).
Похоже, что первая из этих двух проблем, определение степени чистоты металла, имела первостепенное значение для экономических субъектов. Клеймо, поставленное на металлическом слитке государственным служащим или каким-либо другим надёжным лицом, давал гарантию не на вес самого слитка, а на степень чистоты металла, освобождая тем самым его владельца от обременительного и дорогостоящего пробирного анализа при передаче металла другим лицам, которые проверяли достоверность штампа. Металл с таким оттиском пробы все ещё должен был быть взвешен, как и прежде, но его чистота уже не требовала никаких проверок.
В ряде случаев, произошедших одновременно, некоторые экономические субъекты, по-видимому, натолкнулись на мысль таким же образом обозначить вес кусков металла и с самого начала разделить металл на куски, на каждом из которых был бы надёжным образом нанесены вес металла и проба. Естественно, лучше всего это было выполнено путём разделения слитка драгоценного металла на мелкие кусочки, соответствующие потребностям торговли, и маркированием металла таким образом, чтобы никакая существенная часть не могла быть отделена от кусочков без того, чтобы это сразу не бросалось в глаза. Эта цель была достигнута путём чеканки металла, и именно так появились наши монеты.
Вследствие этого, обычно правительства брали на себя обязательства чеканить необходимые для торгового оборота монеты. Но они так часто и так сильно злоупотребляли своей властью, что хозяйствующие субъекты, со временем, почти забыли о том факте, что монета – это не что иное, как кусочек драгоценного металла определённого веса и пробы, правильность веса и чистоты которого гарантируется достоинством и честностью монетного двора. Даже возникали сомнения относительно того, являются ли деньги товаром вообще. И более того, в конечном итоге они были объявлены чем-то совершенно фиктивным, опирающимся исключительно на удобство использования человеком. Тот факт, что правительства относились к деньгам так, как будто они на самом деле были лишь продуктом удобства людей вообще и их законодательного произвола в частности, в немалой степени способствовал дальнейшему распространению заблуждений относительно природы денег.
Источник: bitnovosti.com
